Его настолько забавляет несоответствие того, что он видит, и поведения Стива, что Баки едва удерживается от еще пары колких замечаний. Ну невозможно же спокойно смотреть на то, как смущается своего грехопадения вот это существо, которое как с гребаных кадров порнофильмов только что сошло.
Стив явно думает, что для него все это - дурацкая шутка или розыгрыш, и он слишком сильно ошибается. Потому что Баки нравится он весь до безумия, и таким, как сейчас, еще больше, раскрасневшимся, смущенным и почти умоляющим. Нравится румянец, который действительно идет до самого низа и теряется где-то в светлой поросли в паху, и придерживать чуть подрагивающие бедра, и...
Он слишком красив вот таким, открытым и податливым: руку от лица он все-таки убирает, Баки не упускает шанса нагло заглянуть в глаза из-под упавшей челки. Пусть, зараза такая, попробует потом прогнать эту картинку из головы, когда в следующий раз попытается выставить его за дверь (Баки почему-то даже сомнений не допускает, что следущий раз будет).
- Черт, Стиви... - он облизывается, отстранившись без предупреждения, и резко поднимается с колен. Говорит уже безнадежно хрипло и с трудом удерживает голос, чтобы тот не дрожал от сводящего тело возбуждения. - Ты же умница, сообрази что-нибудь, иначе я лопну.
Под шумок Баки уже успевает стянуть стивовы штаны до щиколоток, и оглаживает теперь напряженное бедро, оставляет под тихое шипение красный след от зубов на коже. Он более чем уверен, что у Стива в квартире найдется смазка, не говоря уже о чем-то, что могло бы ее заменить, и о большем задуматься уже не может, буквально вытряхивая себя из джинсов и белья.
- Давай, - Стив зависает, то ли от опять накатившего страха, то ли отойти не может, и приходится подстегивать ласково. Снова склониться за поцелуем, хотя Баки уже до тихого скрипа сжимает спинку дивана от нетерпения. - Не тормози, я не хочу... Сделать больно.
Стив заласканный до невозможности, смотрит потерянным, совершенно расфокусированным взглядом. Баки приходится повторить еще раз, прежде чем тот садится и тянется за еще одним поцелуем, тихо выдыхает в него и отстраняется.
- В ванной, - шепчет Стив, сгорая от собственной распущенности. Он прекрасно понимает, к чему все идет, и хоть в его фантазиях все представлялось с несколько… иной стороны, возбуждение мешает мыслить рационально. Стиву кажется, что любое произнесенное сейчас «нет» или будет проигнорировано, или – еще хуже – Баки развернется и наконец-то свалит из его лофта и его жизни. Поэтому, даже не ощущая настоящей готовности подставиться, Роджерс опускает глаза, сводит колени и добавляет. – На верхней полке.
Стив даже разглядеть толком не может своего… любовника? только пялится тупо на подтянутую задницу и вспоминает, как Пегги рассказывала про накачанные, «улыбчивые ягодицы», и думает, что первый приз ясно кому достанется. На светлой коже заметны белые рубцы, следы шрамов, которые Стив вспомнить не может, которые Баки получил уже после, и Стив мечтает, как Баки вернется и можно будет каждый из них заласкать языком.
И тут же горько себя обрывает: судя по тому, как легко Барнс встал на колени и отсосал, нежной романтической ночи не получится, уготовлен Стиву быстрый перепих и утренняя неловкость, это еще в том случае, если Баки останется до рассвета, а не свалит тут же. Это Стив тут воображает себе сакральное событие, для второго участника это просто буквальное выражение фразы «заебать препода».
Он сутулится и вздыхает; возбуждение спадает, тем более, что Баки подозрительно в уборной затих. Все осознал и пытается слинять через окно? Стив медлит мгновение или два, потом все-таки поднимается на ноги, зачесывает с горящего лица волосы назад и, стараясь производить как можно больше шума, идет к ванной комнате.
- Все в порядке? – спрашивает он, стараясь сдержать панику, подступающую к горлу. Событий слишком много, Стив изо всех сил старается плыть по течению, убедить себя, что все хорошо, но выходит как-то слабо.
Баки бормочет неразборчивое "сейчас", прежде чем срывается в ванную. Слишком торопливо и с готовностью, с зашкаливающим уже нетерпением, и Стив как-то нехорошо поджимается, когда он уходит. Опять испугался? Жалеет, что вообще подвязался на все это, и теперь думает, как выставить его поаккуратнее за дверь?
В висящее над раковиной зеркало Баки заглядывает всего на минуту, чтобы откинуть назад взъерошенную челку и встретить собственный лихорадочный, полупьяный взгляд. Неудивительно, что Стив тушуется, если в нем еще есть какие-то сомнения; хотя, в конце концов, он не юная девственница, мог бы и поспокойнее реагировать. Второпях брошенный в раковину толстый журнал он замечает уже почти на бегу, но любопытство сильнее.
От одной мысли о том, что задротище вроде Стива может читать комиксы, Баки невольно улыбается. Улыбка сползает с космической скоростью, когда он переворачивает пару страниц: автору хватило ума изменить имена, и даже, судя по всему, кое-чей пол, но знакомый стиль и идею мозг схватывает и с нескольких слайдов. Чертов блядский комикс с тем самым героем, и ошибки быть просто не может, он узнает рисовку, местечко в Нью-Йорке, о котором когда-то рассказывал с восторгом, прежде чем его другу пришлось уехать. Раньше, чем Баки смог скопить денег на поездку им обоим.
Его пришибает настолько, что за спиной почти не слышно шагов: он реагирует только в последний момент, тут же скидывает книжку на пол и подталкивает ногой под ванну. Потом придется вернуться, положить, наверное, на место, но Стив сейчас - олицетворение раздрая. С бегающим взглядом и настолько растерянным лицом, что Баки не уверен, помнит ли тот хотя бы имя свое. А вот его имя помнит, неосторожно выдав несколько минут назад, и как он, идиот такой, мог вообще не догадаться?
- Надеюсь, ты не передумал, - без тени вопроса в голосе выдает Баки и тут же наступает, теснит его к дверному косяку. Целует снова, не давая слова вставить, как можно быстрее, чтобы дать заметить свое смятение: Баки теперь никак не может сообразить, какого черта вообще происходит.[ava]http://i.imgur.com/wXu8Oar.gif[/ava][nic]Bucky Barnes[/nic][sgn]I think I'm gonna have to c h e a t ,
to keep your eyes on me[/sgn]
